|
Голубое облако
Рассказ
Огромный серый валун, нагретый августовским солнцем, ждал девочку у ручья. Она бежала с бидончиком и весело напевала. Гошка, тощий рыжий кот, обогнал ее и растянулся на песке у подножия камня.
- Гошенька, ты опять меня перегнал, - упрекнула кота девочка и не без труда взобралась на горячий от жарких солнечных лучей камень.
Сначала ногам было горячо, но девчушка, переминаясь с ноги на ногу, терпела. Ей было приятно ощущать горячую щедрость камня, отогревать озябшие босые ноги. Тепло постепенно поднималось и разливалось по всему телу. И когда девочке казалось, что она такая же горячая как камень, она садилась на него, обнимая тонкими ручонками голые коленки. Палящее солнце и горячий камень! Девочке все время не хватало тепла. Она была очень худенькая и маленькая. Словно нахохлившийся воробушек, сидела она на камне и думала свои недетские думы.
"Уже третий день нет мамы. Хлеб кончился еще вчера. Каша сегодня пригорела, да и посолить ее забыла, - перебирала в своих мыслях девочка, глядя на прозрачную воду горного ручья. Ручей был небольшой, если разбежаться, то его можно перепрыгнуть. - А, ну его, не буду прыгать. Вода там такая холодная! Она течет вон с той горы, где на верхушке белеет снег! Вот сходить бы туда! Мама говорит, что гора очень высокая, и на нее трудно взобраться", - девочка грустно вздохнула, уселась поудобней и снова задумалась.
В двух минутах ходьбы от ручья стояла небольшая, добротно сделанная избушка лесника. Лесник ушел на войну, и избушка долго пустовала. Многим эвакуированным предлагали там поселиться, но все отказывались. Слишком далеко от города. А почти у всех были дети школьники, им надо ходить в школу.
Дороги войны привели в этот город жену командира Красной Армии, погибшего в первые дни войны. Известие гибели мужа не сломило дух молодой женщины. На руках было двое детей, надо было думать о них. Но условия жизни в Заволжье были столь суровые, что в первую же зиму умерла от скарлатины младшая дочь. Едва дождавшись тепла, мать ради спасения второй дочери приехала в этот южный город.
Первые дни они ютились на вокзале, город был переполнен беженцами: не было где приткнуться. Вот многим из них предлагали эту избушку, но все отказывались жить в глухом лесу в одинокой избушке лесника. Но когда предложили эту избушку жене погибшего офицера, они сначала с неохотой, но все же поехали на перекладных в лес. Посмотрели да так и остались там.
Девочку звали Варей. К тому времени ей исполнилось шесть лет. В школу ей идти еще не скоро, а свежий воздух леса, по мнению мамы, должен укрепить слабенькое здоровье дочери. За прошедший год проживания в лесу Варя ни разу не болела, но оставалась такой же маленькой и худенькой.
Мама устроилась работать на заводе. До работы ей приходилось идти два часа, но это пустяки, когда есть крыша над головой, когда здоров ребенок. Мать с дочерью жили очень дружно. Девочка во всем старалась помогать маме, и за год жизни в лесной избушке стала полновластной хозяюшкой в доме. Вот и сейчас прибежала к ручью набрать воды, но не устояла перед соблазном погреться на своем любимом камне.
На валун надвинулась тень от ближайших деревьев, и сразу стало прохладно. Варенька соскочила с камня, подхватила бидончик, зачерпнула в ручье воды и побежала домой. Гошка поднялся нехотя, потянулся сначала на передних лапах, а потом на задних, выгнул спину, отряхнул прилипшие листья и веточки, взвил свечой хвост и вскоре перегнал девочку, когда она замешкалась на крутом подъеме.
Гошенька! Гошка! Киса ты моя рыжая! Ты опять впереди меня, - ворчала Варенька на кота.
У ворот стояла мама.
- Мама! Мамочка пришла!
Мама поцеловала свою помощницу, взяла из ее рук бидончик, и они вместе вошли в дом.
- Смотри, доченька, что я тебе принесла, - мама достала из сумки что-то завернутое в платок. Развернула. Варенька ахнула. Книги и тетради! Настоящие! С картинками! Девочка прыгала от радости, хлопала в ладоши, смеялась, обнимала маму. А мама до того была уставшая, что засыпала прямо за столом. Сегодня после ночной смены она ходила в город и вот только к вечеру добралась домой.
- Доченька, я сейчас полежу немножко, а потом… а потом…, - что будет потом, она не сказала, так как едва ее голова коснулась подушки, она моментально уснула.
Варенька весь вечер листала книжки, при свете керосиновой лампы рассматривала картинки. Потом пристроилась в ногах у мамы и тоже уснула, обнимая свои сокровища.
Утром девчушка проснулась довольно поздно. Солнце врывалось в окна, делая комнату большой и светлой. Книги и тетради лежали на столе. Варенька посмотрела на них и улыбнулась. Теперь она обязательно пойдет в школу. Вот только мама найдет квартиру в городе, и они уедут из леса Девочке жаль было расставаться с этой уютной избушкой и Гошкой, который пришел к ним зимой и остался у них жить. А еще ей не хотелось расставаться с таинственным лесом, который все время дает им дрова, а вместе с ними и тепло, согревающее их зимой. Еще ручей, в котором даже зимой не замерзает вода…
Варенька села на кровати, сладко потянулась. Гошка, терпеливо ожидавший пробуждения хозяйки, заметался у двери, требовательно замяукал.
- Гошка, ты чего? Хочешь погулять? Ну, иди, иди! - Кот стрелой выскочил из дверей и скрылся за углом. Сеней в доме не было, и дверь открывалась сразу на улицу. Варенька поежилась от утренней прохлады и захлопнула дверь. Взгляд ее задержался на вешалке, и она увидела, что нет маминого платья. Его не было и вчера. Варенька думала, что мама взяла его на какое-нибудь торжество, как было однажды. Но вчера она его не принесла, а Варенька так обрадовалась книгам, что забыла спросить у мамы о платье. Это платье было тайной мечтой девочки. В долгие часы одиночества она снимала это платье с вешалки и примеряла перед осколком зеркала. Если в нем закружиться, то оно порхало вокруг с легким шелестом. Платье было из голубого шелка и легкое, как пушинка. Варенька подбрасывала его вверх, оно на мгновение замирало под потолком, словно голубое облако, а потом медленно опускалось вниз. Девочка ловила его и прижимала нежный прохладный шелк к лицу. А какая мама в нем красивая! Она в последнее время часто одевала это платье и играла с дочерью в школу. О школе мама так много рассказывала, Что будущая ученица ясно представляла себе большие просторные классы, много детей за партами, черную доску, учительницу, строгую и красивую, как мама, и обязательно в голубом платье. Мама даже урок вела как учительница. Подходила к столу и говорила: "Здравствуйте дети! Садитесь"! Хотя перед ней была всего одна дочь.
Но книги и тетради отвлекли девочку от отсутствующего платья. Она раскрыла тетрадь и прижала к щеке блестящую лощенную поверхность листа. Сегодня мама опять будет играть с ней в школу, а пока надо успеть все сделать к маминому приходу.
После завтрака Варенька с Гошкой сбегали несколько раз к ручью, наполнив водой не только ведро, но и все пустые кастрюли. Потом обошли в округе лес, собирая ветки. С тех пор, как появился Гошка, маленькая хозяйка не боялась заходить в лес. С ним совсем, совсем, ну, нисколечко не страшно! Мама даже смеялась, говорила, что это Гошка обеспечивает их дровами. Собранные ветки девочка поломала, более крепкие из них нарубила маленьким топориком. Этот топорик мама нашла в сарае и научила дочку пользоваться им. Там был еще один, большой топор, но мама не разрешала его брать. Она им сама рубила большие ветки.
Солнышко светило уже с другой стороны. В это время валун у ручья нагревался больше всего, но юной хозяйке и без того было жарко.
- Так. Полы вымыты, вода есть, дрова есть, каша сварена, - Варенька загибала пальчики на руке. - Что бы еще такое сделать?
Подумала некоторое время и вымыла еще крылечко, умылась, набирая из кружки в рот воды и поливая себе на руки изо рта. Старательно расчесала волосы, заплела косички. А мамы все нет. Солнышко уже светило где-то из-за деревьев, от которых были длинные неприветливые тени. Она разложила на столе книги и тетради, пересчитала свои крохотные карандашики, которые подарили ей мамины сослуживцы. Подержала в руках красный карандашик, им мама ставила оценки в тетрадях. Несколько раз тяжело вздохнула. Слишком велико было желание порисовать этим карандашиком, но он такой крохотный. Уж лучше пусть мама им оценки ставит. От нечего делать девочка начала перелистывать листочки в учебнике. За этим занятием и застала ее мама.
- Мамочка, я буду в школу ходить? - кинулась дочь к матери.
- Нет, доченька, В школу в этом году ты не пойдешь. Ты еще совсем маленькая и здоровье у тебя слабое. К тому же в городе я так и не смогла найти квартиру. А здесь у нас все есть. Смотри, какие тыквы уродились! Я тебе такого повидла из них наварю! Ты любишь повидло?
- Повидло люблю, - мечтательно сказала Варенька и облизала губки. - Но как же я буду учиться дома? Кто меня будет учить?
- Варенька, а разве я не учу тебя? - возразила ей мама. - У нас не было учебников, а ты уже научилась считать, знаешь все цифры и умеешь их писать. Кроме того ты научилась писать палочки и крючочки. И даже знаешь много букв. А теперь по учебникам тебе будет гораздо легче и проще учиться.
- Тогда, мамочка, давай скорее играть в школу. Я по дому уже все сделала. Даже на ужин сварила пшенной каши.
Мама устало опустилась на табуретку. Ей бы сейчас прилечь после рабочего дня да двухчасовой прогулки по лесу с работы домой. Но дочь была такая сияющая и счастливая! Мать все заметила: и полное ведро воды, и дровишки у плиты, сложенные аккуратной стопкой, и свежевымытые полы, и чистенькую умытую дочь…
- Слей-ка мне воды, доченька! Умница ты у меня! Смотри, какой порядок! С такой девочкой будет приятно поиграть в школу.
Варенька сияла от маминой похвалы. Она вся горела от нетерпения, но спокойно ужинала, вместе с мамой перемыла посуду.
- Теперь будем играть? - заискивающе, с надеждой заглянула Варя в глаза матери.
- Теперь будем играть, - улыбнулась мама, увидев сверкающие огоньки нетерпения в глазах у дочери.
- А платье, - прошептала Варенька.
- Что? - не поняла мать. Или не хотела понять.
- Мама, ты забыла свое голубое платье одеть.
Мать растерялась. Сказать или не сказать? Но рано или поздно дочь об этом узнает.
- Нет, Варенька, у меня больше голубого платья. Я на него выменяла тебе книги. Они оказались очень дорогими, и у меня не было столько денег.
- Мама, что ты наделала? Мамочка, зачем? Не надо мне никаких книг. Не хочу я учиться! Не буду! Верни платье! Ты сама говорила, что это тебе подарил папа. Не хочу ничего! Не хочу! Верни платье! Верни! - потрясение для Вареньки было столь велико, что она не могла прийти в себя. Она горько рыдала на руках у матери. Вместе с ней плакала и мать, не утирая слез, которые текли в два ручья из ее глаз.
- Доченька, перестань! Платье все равно висело без дела, а по книгам ты будешь учиться. Вот выучишься и купишь мне другое платье, еще красивее.
- Мамочка, милая, верни это платье! Я обязательно выучусь и куплю тебе много красивых нарядов. Но такого голубого облака у нас больше никогда не будет. Ведь это папа тебе подарил. А в чем ты будешь меня учить?. Оно же было такое красивое! Мамочка, ну, прошу тебя, пожалуйста! Прошу тебя! Я же так его любила! Мамочка, что ты наделала! Я так прошу тебя! Я так прошу…
Варенька еще долго не могла успокоиться, сидя у матери на руках и обняв ее за шею. Постепенно всхлипывания становились все реже, девочка замолчала и заснула, продолжая во сне всхлипывать. Мама осторожно положила свою ученицу на кровать, села за стол, да так до утра и просидела без дум и слез. Да о чем думать-то? О плохом не хотелось, а хорошего так мало! Горя-то, горюшка сколько на земле война проклятая натворила! Собрать бы воедино слезы человеческие - и океаны не вместили бы.
К разговору о платье Варенька больше никогда не возвращалась, только в отсутствие мамы иногда тайком плакала, глядя на сиротливый гвоздь в стене, где когда-то на самодельной вешалке висело мамино платье.
Обучение по учебникам пошло значительно быстрее и эффективнее. Мама научила Вареньку, как по картинкам можно узнать незнакомую букву. В букваре на каждой странице внизу по косым линеечкам показано, как пишутся буквы. По арифметике Варенька начала сразу же с решения примеров, так как цифры уже знала и умела их писать.
С недетским упрямством девочка постигала грамоту. Буква за буквой, строчка за строчкой… Не было кому подсказать, показать, помочь в отсутствие мамы. Были слезы, было отчаяние… Но стоило ей взглянуть на пустой гвоздь, как просыхали слезы, и все начиналось сначала.
- Ну, что это за буква такая? - Варенька вслух называла все картинки раз, другой раз. Повторяла их шепотом. Наконец-то, разгадка найдена.
- "Г". Это "Г". Гошка, твоя буква! Гошка, смотри! - радовалась девочка. Кот недовольно отмахивался лапой от назойливой ученицы.
Варенька уже писала чернилами. Сначала они доставляли много огорчений, но кляксы были делом времени, и вскоре все наладилось. Одно только огорчало усердную ученицу: приходилось подолгу ждать маму, чтобы она проверила и поставила оценки. Так было и в этот раз. Уже третий день нет мамы. Опять фронту не хватает снарядов, вот все и работают днем и ночью. Мама рассказывала, что в цеху прямо между станками рабочие из ящиков соорудили нечто вроде кровати, на которой по очереди спали, если кто-либо уже не мог стоять на ногах от усталости.
На дворе моросило. Выходить во двор не хотелось. Гошка все время спал, свернувшись клубочком возле подушки. В тетрадях скопилось по несколько непроверенных заданий. Варенька посидела, посидела над своими тетрадями, повздыхала, повздыхала и придумала. Совсем недавно мама ей сшила новое платье из своего старого. Ну и что ж, что из старого! Для Вареньки оно все равно было новое. А куда его оденешь? И похвастаться нет перед кем. Гошка не разделял ее радости. А так хочется походить в новом платье!
Варенька сняла с вешалки новое платье, с той самой, на которой когда-то висело мамино платье. Покрутилась, повертелась перед осколком зеркала, распустила косички, расчесала пышные волосы, заплела их заново и уложила вокруг головы веночком, как у мамы. Осмотрела себя критичеки в зеркале и осталась довольна.
Это была уже не Варенька. К столу подходила серьезная и строгая учительница. Она взяла в руки красный карандашик. Покачала головой, до чего же он мал. Села на мамино место, потом с закрытыми глазами протянула быстро руку и наугад взяла тетрадь. Арифметика. Стала просматривать цифры, подправляя их красным карандашом. Заново пересчитала примеры, все правильно. Вот только за небрежность придется снизить оценку. Появилась первая четверка. Это за позавчера. Ко вчерашнему заданию даже придраться не к чему. Варенька послюнявила карандашик, и тетрадка украсилась яркой пятеркой. От удовольствия юная учительница захлопала в ладоши. Гошка удивленно выгнул спину, недоуменно посмотрел на девочку и лег досматривать сны.
А вот у сегодняшнего задания было к чему придраться. У одной двойки хвост оказался слишком длинным, цифра восемь почему-то не вместилась в клеточке. Так что на пятерку работа явно не тянула.. Еще одна четверка. Ну, что ж, совсем неплохо.
Следующую тетрадь взяла твердая и уверенная рука. Варенька раскрыла ее и замерла в негодовании. В позавчерашнем задании на первой строчке две ошибки. Юная учительница с каким-то даже злорадством исправляла ошибки, получая от этого огромное удовольствие. Еще ошибка! Кошмар! Итак, пять минус три будет два. Варенька задумалась. В ней боролись два чувства: учительницы и ученицы. Как ученице ей не хотелось получать двойку, но как учительнице… Учительница должна быть принципиальной. Принципиальность победила.
Прикрыв промокашкой двойку, девочка продолжала проверять дальше. В следующем задании всего одна ошибка, но замечается небрежность в написании букв. Сверив еще раз слово за словом с учебником, Варенька-учительница поставила четверку. А вот сегодняшнее задание заслуживает только тройки. "Ай, какая небрежность! Стыд-то какой! Тройка и только тройка! И никаких возражений"! - негодовала юная учительница.
Варенька закрыла тетради, закрыла тетради, положила их на противоположную сторону стола, переоделась, косички заправила "корзиночкой", как носила обычно.
Теперь к столу подходила обыкновенная ученица. Первой она раскрыла тетрадь по арифметике, полюбовалась пятеркой. Тетрадь по письму долго не решалась взять в руки. Наревевшись над двойкой, переписала все заново.
- Вот видишь, Гошенька, - теребила девочка сонного кота, - оказывается, я могу хорошо учиться, если постараюсь.
Кот широко зевнул, выгнул спину и улегся на другой бок.
Варенька спала крепким сном, когда вернулась с работы мать. Усталая женщина наспех перекусила тем, что приготовила дочь, сняла со стены керосиновую лампу, в которой чуть-чуть теплился огонек. Лампа у них не тушилась никогда, так как была хранительницей огня в целях экономии дорогих спичек. Что касается керосина, то в те годы он не был в дефиците и продавался свободно в керосиновых лавках. Женщина поставила лампа на стол, выкрутила фитиль, ярко осветив небольшое пространство стола и раскрыла тетрадь.
"Ай да доченька! Надо же, двойку себе вкатила! У меня рука не поднялась бы, - думала мать, глядя на раскрытую тетрадь. - Характер у девчонки железный! За нее можно не беспокоиться".
Так прошел год. Игра в учительницу и ученицу стала для Вареньки просто жизненной необходимостью. Мама полностью доверяла юной учительнице. Такая строгость и требовательность были только на пользу дочери. Постепенно оценки стали заметно улучшаться. Совсем исчезли двойки, редко появлялись двойки, а вскоре и троек не стало. Но программу первого класса Варенька за учебный год не успела пройти, так как бесконтрольная учеба имела свои минусы. Девочка делала все подряд, переписывая в тетради весь букварь со всеми его стихами и рассказами. То же самое было и с учебником русского языка. В тетради переносились не только правила, объяснения, упражнения, но даже условия упражнений. По арифметике не было пропущено ни одного примера, задачи или правила. Естественно, при такой нагрузке ей просто не хватило времени. Да куда было торопиться? Война еще не кончилась…
К концу лета мама боялась, что Варенька вновь заговорит о школе. Ей очень не хотелось покидать эту избушку. Дочь целыми днями на воздухе, даже уроки в хорошую погоду делала во дворе. Она заметно окрепла, подросла чуть-чуть, на щеках появился румянец. Большим подспорьем для них был огород, который они вдвоем раскопали за домом. Но девочка не вспоминала о школе. Она была захвачена учебой и страницу за страницей одолевала учебники.
Только к Новому Году юная учительница торжественно доложила маме, что решена последняя задача из арифметики и сделано последнее упражнение из "Русского языка". Но итогам оценок последних тетрадей ученицу по имени Варвара можно считать отличницей. Счастливая мама поблагодарила юную учительницу и с ее разрешения торжественно вручила дочери подарок от Деда Мороза: кулек с конфетами и печеньем и коробку цветных карандашей.
- Сейчас, доченька, у школьников каникулы, и ты можешь две недели отдыхать, сообщила приятную новость мама.
- Нет, мамочка, я еще не переписала "Родную речь", - возразила дочь.
- Зачем же ее переписывать? - удивилась мама. - Ее читать надо.
- А я ее уже давно прочла, мамочка, - уверенно заявила дочь. - Я теперь буду ее переписывать. А то в настоящую школу приду и буду хуже всех. Там ведь детей настоящие учителя учат. А меня кто?
- Ладно, дочка, - с улыбкой согласилась мама. - Тебе виднее.
- Вот только тетради у меня кончаются. Четыре всего осталось, - с обидой и грустью пожаловалась девочка.
- Это не беда, доченька - женщина обняла дочь и расцеловала ее в обе щеки. - Тетради я постараюсь тебе достать.
К весне Варенька исписала не один десяток тетрадей. Теперь каждый день с огромным удовольствием ставила сама себе новым красным карандашом красивые красные пятерки. А в один погожий день случилось несчастье: пропал Гошка. Перед этим он несколько дней лежал у двери, где ему заботливо постелили старый платок. От еды он совершенно отказался, мама даже молока где-то достала, но он даже не посмотрел на него. По ночам кот тяжело вздыхал, днем тихо лежал, поглядывая на мир печальными глазами. Однажды к вечеру он поднялся, подошел к двери и молча остановился.
- Гошенька, ты встал! Тебе лучше? Хочешь погулять? Ну, иди, иди! - девочка выпустила кота.
Утром Гошка не вернулся, не пришел и вечером. Вареньке без него было очень одиноко. Она целыми днями бегала по лесу, боясь уходить далеко от дома, и звала своего друга. Книги она забросила, за тетради не садилась. Потеря единственного друга была большой трагедией для девочки.
Но тут в их жизнь ворвалась Победа. Мама в этот день была дома и ничего не знала. Вдруг к домику подкатил грузовик, в котором было много тетей и дядей.
- Васильевна! Войне конец! Победа!
Дяди и тети спрыгивали с машины, обнимали маму и плакали. Смеялись и плакали. И слово "Победа" слетало из уст каждого. Его повторяли снова и снова. Мама тоже плакала и смеялась и вместе со всеми много раз произносила это магическое слово. Все ликовали, поздравляли друг друга с праздником и все равно плакали. Даже дяди утирали глаза, не стесняясь слез. Варенька плакала вместе со всеми, она не могла спокойно смотреть на чужие слезы и не могла понять, отчего все так ликуют и одновременно плачут.
- Васильевна, это и есть твоя Варвара? - спросил один дядя и поднял девочку на руки. - Ты у нас знаменитая, - сказал он Вареньке. - О тебе весь завод знает, как ты тут учишься. А ну, показывай тетради! Мы всей бригадой их тебе доставали.
Варенька, гордая таким вниманием, забежала в дом, да все и вынесла. Ее саму не было видно из-за этой стопы исписанных тетрадей. Все приехавшие ахнули.
- Неужели все исписаны? - они брали в руки тетради, читали, проверяли, восхищались красивыми пятерками
- Слишь, Васильевна, - сказал другой дядя, - ты ее того, сразу во второй класс веди.
- Так документов же никаких у нас нет, - возразила мама.
- Какие документы? Ты тетради неси в школу! Они лучше всяких документов о ней расскажут.
А потом была дорога, длинная, длинная. Они ехали домой. Вообще-то Варенька с мамой больше сидели на разных станциях, чем ехали. Народу кругом было много, и все куда-то ехали, хотя так же как и Варя с мамой сидели неделями на станциях. На самом донышке чемодана лежали несколько последних Вариных тетрадей. Мама завернула их вместе с документами. Девочка очень скучала по лесной избушке, по большому камню, который делился с ней своим теплом. Она постоянно вспоминала таинственный лес, Гошку, который так и не пришел обратно. Она тосковала по своим учебникам, которые остались на столе. Она хотела взять их, но мама сказала, что это лишняя тяжесть в дороге, и ей они больше не понадобятся. Варенька постоянно вздыхала и спрашивала:
- А мы куда едем, мама?
- Домой, доченька, домой.
- А где наш дом? - не унималась дочь.
- Там, где мы с папой расстались. Мы договорились с ним, что после Победы там встретимся.
- Тогда пойди к начальнику станции, пусть он нас посадит поскорее на поезд. Вдруг папа уже приехал, а нас все еще нет, - тормошила неугомонная девчушка свою маму. Ей давно надоело скитаться по станциям и многими днями ожидать следующего поезда. Мать обнимала дочь, украдкой вытирая слезы. Варенька уже никогда не увидит папу. Нет его. Он погиб в самом начале войны. Но мама втайне надеялась на чудо и ждала, а вдруг… Что похоронка? Ее люди писали, а людям свойственно ошибаться. И спешили через всю страну до самой западной границы мать и дочь на свидание, которого никогда не будет
Наконец-то, приехали туда, где их никто не ждал. На первые дни, пока найдут угол для проживания, их приютила мамина приятельница, довольно неприветливая угрюмая женщина. Мама сразу же повела Вареньку по селу, рассказывая на ходу:
- Вот в этом доме до войны мы с папой жили. Вот у этой калитки простились с ним в последний раз. А вон там, видишь, деревья большие? Это они выросли за годы войны. Их папа с солдатами сажал. Они тополями называются. Там и до войны была воинская часть. Папа твой был командиром этой части.
Варенька потом все лето каждый день бегала к этой калитке, хотела первой встретить своего папу. Завидев военного, она замирала с затаенной надеждой, но дяди военные проходили мимо, не замечая босоногую девочку в коротеньком вылинявшем платьице. Мама тоже приходила к этой калитке, только по вечерам, когда шла с работы. Однажды Варенька слишком долго прождала своего папу, и мама, возвращаясь с работы, застала ее там. Дочь кинулась к матери и разрыдалась.
- Мамочка, я все жду, жду папу, а он все не идет и не идет.
Женщина устало опустилась на траву у забора, прижала голову дочери к груди, и все ей рассказала. Прохожие сочувственно поглядывали на плачущих мать и дочь. Что за беда могла у них приключиться? А беда эта случилась давно, в самые первые дни войны, но только сейчас они по настоящему осознали всю глубину потери и горько плакали.
А первого сентября мама повела дочку в школу. Вместо документов она несла тетради. Мама долго разговаривала с директором, просила, убеждала, показывала Варенькины тетради. Директор сначала не соглашался, но, полистав первую тетрадку, сказал:
- Хорошо! Мы ее возьмем во второй класс, но при условии: если не будет успевать, переведем ее в первый класс.
Мама подвела Вареньку к учителю, вокруг которого столпились дети. Девочка очень удивилась, что ее будет учить дядя, у которого правый рукав был заправлен за пояс брюк, а не учительница в голубом платье, как она привыкла видеть в своих мечтах.
Ребятишки окружили новенькую и молчаливо ее рассматривали. Варенька была в новом платье, ей его мама сшила из старой перекрашенной простыни. В длинных косах банты из той же простыни, только не крашенной. На ногах туфельки. Их мама выменяла вчера на толкучке за пайку хлеба. Ребятишки в большинстве были босые, кое-кто в лаптях. На мальчиках отцовские рубахи, латанные перелатанные с закатанными рукавами или, наоборот, очень маленькие рубашки, из которых они давно выросли. Штаны у мальчиков подвязаны веревками. Наряд девочек описать еще труднее, настолько он был пестр и разнообразен. У некоторых девочек юбки были до самой земли. Но что Варенька сразу отметила, на всех девочках были белоснежные косыночки с кружевами.
Новенькая ребятам не понравилась. Она была не такая как они, подтянутая, нарядная, в коротеньком, выше колен, коричневом платьице с белым воротничком. Кто-то выразил общее мнение:
- Подумаешь, барыня!
И тут же все отвернулись. Не приняли в свой коллектив. Варенька не огорчилась. Она привыкла быть одна и отчуждение ребят приняла как должное.
Прозвенел звонок. Для Вареньки этот звонок был первым в ее жизни. Впервые она переступила порог школы. Первый урок. Первое знакомство с учителем. Учитель называл фамилии учеников. Все вставали и говорили: "я". Варенька тоже встала и сказала "я", когда услышала свою фамилию. Потом учитель взял в свою единственную руку мел. Варенька замерла, сможет ли он писать левой? Но учитель уверенно и очень красиво написал на доске: "1 сентября" и ниже "диктант".
- Дети, напишите в своих тетрадях: "1 сентября" и ниже "диктант".
Заскрипели перья, засопели ребятишки. Варенька очень старалась. Это был первый диктант в ее жизни. Мама никогда ей не диктовала.
На следующий день на первом уроке учитель стал раздавать тетради. Сначала он сказал, что по диктанту поставлено столько-то пятерок, четверок, троек, двоек и даже к великому сожалению три единицы.
Первыми были тетради с пятерками. Варенька так и рвалась к каждой тетради, что раскрывал на столе учитель. Сейчас ее! Значит, следующая! Опять не ее. Вот эта! Она привстала с места, готовая кинуться к столу учителя за своей пятеркой. Именно пятеркой! Она нисколько не сомневалась в этом. Дети стали над ней посмеиваться: Ишь, отличница выискалась!" Тетради с пятерками кончились. Варенька растерялась. Как же так? Не может такого быть! Ей вспомнилось голубое облако маминого платья, огромная стопа исписанных тетрадей, пятерки, поставленные собственной рукой, дяди и тети из маминой бригады, которые собрали для нее во время войны несколько сотен тетрадей.
А учитель уже кончил раздавать тетради с четверками. Девочка сникла, съежилась. Кто-то запустил в нее скомканной промокашкой, кто-то дернул ее за косички и выдернул бант, кто-то больно ущипнул ее.
С тройками тетради тоже кончились. Класс явно потешался над новенькой.
"Двойка", - похолодело где-то под детским сердечком. Недоброжелательность ребят Варенька не замечала.
Двойки тоже кончились. Варенька беззвучно рыдала, уронив голову на руки.
И единицы кончились. У Вареньки от неожиданности высохли глаза. Класс замер. Новенькая сидела и молчала. А что в таких случаях надо делать?. Она же не знала, ведь она никогда не училась в школе.
- Все получили тетради? - спросил учитель.
- Все, - хором ответили дети.
- Кто не получил тетрадь, поднимите руку!
Дети удивленно смотрели на новенькую, но она руки не поднимала, так как пережитое накануне лишило ее всяких сил.
Учитель поднял над головой тетрадь в голубой обложке.
- Чья это тетрадь?
Ребята оживились. То здесь, то там вспыхивал смех. Варенька молчала. Она и вправду не знала, чья это тетрадь, тетради многих ребят тоже с голубыми обложками. Тогда учитель сделал какое-то неуловимое движение большим пальцем и тетрадь раскрылась. Все увидели красиво исписанную страницу без единой помарки и ошибки.
- Кто это писал? - спросил учитель.
В классе была полнейшая тишина. Варенька никогда не видела своих тетрадей издали и не знала, что они могут так красиво выглядеть. Учитель большим пальцем откинул первый лист, и все увидели на второй странице красивую красную пятерку, размашистую роспись и слово "отлично".
- Вот, дети, как надо писать! Но чья же это тетрадь? Девочка, как твоя Фамилия? - обратился учитель к Вареньке.
Она ответила. Ее толкнул в бок сосед по парте.
- Встань, когда с тобой учитель разговаривает, - зашипел он.
Варенька встала.
- Ты получила тетрадь? - продолжал спрашивать учитель.
- Нет, чуть слышно прошептала растерянная девочка и отрицательно замотала головой.
- Это твоя тетрадь?
- Не знаю, - честно призналась она.
- Подойди к столу, посмотри!
Ноги не слушались Вареньки. Она медленно шла к столу под любопытными взглядами явно заинтригованных ребят, потом долго стояла и смотрела на пятерку. Глаза ее наполнялись слезами, слезами счастья.
- Это твоя тетрадь? - повторил вопрос учитель.
Девочка кивнула головой, потом сказала сквозь слезы:
- Да! Моя! Я так букву "м" пишу.
- А почему не подписала? - удивился учитель.
- Я не знала. Я ни разу не подписывала тетради.
Учитель ни о чем больше не спрашивал ее. Положил тетрадь на стол, взял в свою единственную левую руку ручку, обмакнул перо в чернилах и неподражаемо красивым почерком подписал Варе тетрадь.
Варенька повернулась лицом к классу, и все увидели, какие у нее синие лучистые глаза. По ее щекам текли крупные слезы, но в глазах было столько радости! Она легко шла через класс. Нет, не шла, а летела на крыльях счастья. И на ее тоненьких, вытянутых вперед ручонках, лежала тетрадь в голубой обложке. Вареньке казалось, что это не тетрадь на ее ладошках, а голубое облако прохладного шелка, из которого она сошьет своей маме самое красивое платье.
|